Поднявшись на свой этаж, Хаим позвонил в квартиру.
- Иду-у! – послышался голос его жены, и через минуту дверь приоткрылась. – Это ты, Хаим? Почему звонишь? Где твой ключ?
- Привет, дорогая! Ключ в кармане, но, видишь, руки у меня заняты, – и
он глазами показал на руки, в одной – картошка с фруктами, в другой –
цветы и коробка конфет.
- Что ты стоишь в дверях, как бедный родственник? Проходи! Хаимке,
скажи, какой у нас с тобой сегодня праздник, что ты купил цветы? Мой
день рождения был в прошлом месяце, а международный женский день с
восьмого марта на восьмое октября еще никто не переносил. Хаим,
расскажи, что случилось? Ты ведь цветы зря не купишь, просто не
догадаешься. Может, тебе добавили зарплату? Или ты, наконец, угадал все
шесть номеров в лото?
- Надбавку к зарплате у моего хозяина не дождешься. Хорошо, хоть есть переработки. А в лото сегодня еще не мой день.
-Значит, ничего важного у тебя не произошло, – вздохнула Ханочка, – так себе, что-то повседневное. Успокойся и рассказывай!
- Сегодня после работы в нашем цеху было собрание. Хозяин поблагодарил
нас за хорошую работу, даже сказал нам по-русски «спасибо», что мы в
срок сделали очень важный заказ. И еще он сказал, что через две недели
весь наш цех идет в отпуск и что за хорошую работу он нам всем за его
счет закажет поездку в Париж на пять дней. Представляешь, для всех
бесплатно. А кто хочет полететь в Париж с кем-то из своей семьи, должен
будет доплатить сто пятьдесят долларов. Представляешь, за сто пятьдесят
долларов мы с тобой вдвоем побываем в Париже! Побродим по парижским
улицам, сходим в Лувр, сфотографируется у Эйфелевой башни, у
Триумфальной арки…
- Да-а! – вздохнула Ханочка. – Это было бы совсем неплохо, но в отпуске я
уже была, да и детей на кого-то оставить я не могу, даже на близких
родственников. Езжай в Париж сам. Отдохни немного от дел земных и хоть
неделю побудешь в раю.
Через две недели Ханочка собирала Хаима в Париж.
-Куда мне столько вещей на пять дней? – возмущался он.
-Как куда? В Париж! Посчитай, каждый день ты должен надевать свежую
рубашку, майку, трусы. Если вечером пойдете в ресторан, надо опять все
свежее. Два дезодоранта с разными запахами, туалетные принадлежности.
Это все тебе понятно? Разная теплая одежда на всякий случай и три пары
туфлей. Одни выходные, а другие… вдруг попадешь под дождь и промочишь
туфли. И еда на дорогу.
-Куда мне столько еды? – взмолился Хаим.
-Смотри, молчи и не возражай! Я знаю, что делаю. А вдруг из-за непогоды
задержится рейс, а ты захочешь перекусить. В конце концов, не сможешь
съесть сам, поделишься с друзьями. А это наша семейная фотография.
Положи ее в чемодан, сверху, и почаще смотри на нее и поменьше
засматривайся на француженок!
-А вдруг какая-то отобьет меня у тебя? – сострил Хаим.
- Хотела бы я посмотреть на ту несчастную, – вздохнула Ханочка. – В
середине ночи, когда ты переворачиваешься с боку на спину и начинаешь
храпеть, я представляю, как летчик «Боинга» запускает четыре двигателя
одновременно. А когда ты, любя, кладешь на меня свою двухпудовую руку,
думаю тебя выдержать могу только я. Знаю, что тебе в четыре часа надо
вставать на работу и работа у тебя далеко не самая легкая, думаю, жалко
его будить, пусть еще немного поспит, а я со своими девяноста как-нибудь
его выдержу. А если ты, Хаимке, не дай бог, положишь свою двухпудовую
ручку на худенькую француженку, то всю оставшуюся жизнь быть тебе в том
месте, где граф Монтекристо провел лучшие годы своей жизни. Ладно,
Хаимке, шутки шутками, а для тебя есть еще маленькая просьба. Вот возьми
лист бумаги и своей рукой записывай! В свободное от экскурсий время
походишь по парижским магазинам и купишь, – ты записываешь? – итак,
купишь французский увлажняющий крем для моей мамы. Бутылку шотландского
черного виски для моего папы. Врач ему посоветовал каждый день принимать
внутрь по двадцать грамм. Высокие французские сапожки тридцать восьмого
размера табачного цвета к моему выходному платью. Нам пару бутылок
настоящего французского коньяка. Я хочу, чтобы в нашем баре стоял
настоящий коньяк французского разлива. Мне купишь сумочку, такую как у
моей балабайши, помнишь, такая темно-коричневая из крокодиловой кожи.
Да, чуть не забыла: привезешь из Парижа люстру. Точно такую, как на этой
рекламе, посмотри. Кстати, там, в рекламке есть и адрес магазина
электротоваров в Париже. Я вчера специально зашла к нашей сотруднице
посмотреть на эту люстру. Красота необыкновенная! А когда ее включают,
зал превращается в сказку. Эту люстру родственник недавно привез из
Парижа к их новоселью.
Хаим положил на стол ручку:
-Как такую махину я занесу в самолет?
-Хаимке, ты не ребенок! Тебе собранную люстру никто в магазине не
предложит, – успокоила мужа Хана. – Люстры все продаются разобранными и
упакованы в небольшой картонную коробку. Наша люстра будет в небольшой
коробке, размером со средний чемодан. И не надувай на меня свои щеки!
Люстра эта стоит всего 100 евро. Это намного меньше, чем если бы я
поехала с тобой в Париж. В конце концов, хоть раз в жизни можешь мне
уступить. Ведь я все же женщина. Бери-бери ручку и записывай – люстра.
Ой, сбил ты меня своей люстрой с толку. Ладно. Пиши дальше. Твоему брату
Шимону купи рубашку с галстуком. У него в следующем месяце юбилей –
сорок лет, надо что-то подарить.
-А какого цвета купить рубашку? – оживился Хаим.
-Как какого? Любого. Главное, чтобы на этикетке стояло «Париж.
Франция». Пиши дальше: оригинальный сувенир для моей балабайши. Пусть на
ее злом и вечно серьезном лице появится хотя бы на пять минут улыбка.
Она у нас улыбается только от халявочных подарков. Купи нам всем очки от
солнца, там, в Париже они намного дешевле, чем у нас. И еще купи
немного сладостей, которых нету в наших магазинах. И еще, Хаимке, я тебя
попрошу: не лови в Париже ворон! Не отставай от всех! Ходи со всеми на
все экскурсии и мероприятия! Не жалей на себя денег – живем один раз.
Отдыхай, набирайся сил и впечатлений!
И вот Хаим в Париже. Вечером в гостинице, только Хаим включил телевизор, зазвонил мобильник.
-Оле да…а это я, Хаим. Ах, это ты, Ханочка. Здравствуй, дорогая! А я
собирался тебе позвонить. Дома все в порядке? Говоришь, немного скучно
без меня? Я очень рад. Прошло два дня, а вы уже по мне скучаете. Что у
меня? я сейчас в Париже, в шикарной гостинице. Прекрасное питание, масса
впечатлений. Где я бы? Что я видел? Видел самый красивый в мире оперный
театр, на сцене которого одновременно могут находиться четыреста
пятьдесят артистов. В следующий раз, когда мы вместе поедем в Париж,
обязательно сходим в этот театр. Побывал я на Эйфелевой башне.
Представляешь, Ханочка, ее высота 320 метров. На высоте 57 метров есть
бар и ресторан, на высоте 115 метров опять бар и ресторан, а сверху весь
Париж как на ладони. Помнишь, Ханочка, в прошлом месяце, когда у нас
сломался лифт и ты пешком с продуктами поднималась на наш девятый
этаж…Помнишь? Так на этой Эйфелевой башне ступенек в десять раз больше,
чем во всем нашем доме, аж 1652 ступеньки! Представляешь, какая высота!
Ой, Ханочка, чуть не забыл. Сегодня мы прошли по самой знаменитой в
мире улице – Елисейские поля. Ты не представляешь, какая это красивая
улица! Сколько на ней шикарных магазинов! А какие в этих магазинах цены!
Не понимаю, у кого хватит денег там что-то купить. Завтра мы едем в
Лувр. Обязательно тебе оттуда позвоню. Пока все. Целую всех.
Днем следующего дня Хаим набрал номер домашнего телефона.
- Ханочка, привет, мое солнышко! Как и обещал – звоню тебе из Лувра. Ты
не представляешь, как я соскучился! Как там наши детки? Так хочется их
увидеть! Хоть бери билет и прямо сейчас лети домой! Что у меня? Слава
богу, каждый день экскурсии, театры, масса впечатлений. Сейчас я в
Лувре. Есть тут на что посмотреть. Картины лучших художников. А краски
какие! Какое мастерство! Все картины как живые. Смотришь на них и
кажется, что ты сам находишься в этих местах, нарисованных художником.
Вот я хожу по парижским улицам, а вот я рядом с Эйфелевой башней, на
набережной, а вот я вдыхаю осенний аромат старинного парка. А сейчас я
сижу среди прекрасных дам в кафе вместе с Тулузом Лотреком. А вот
Джоконда. Которая где бы я ни стоял, пялит на меня свои глаза. Я
сначала подумал, что у меня что-то с головой не в порядке, но
экскурсовод объяснил, что ее так написал художник, что она всегда пялит
свои глаза на всех присутствующих.
-Хаим! – послышались вздохи в трубке. – Я вижу, Париж дурно на тебя
влияет. Я очень хочу увидеть эту Джоконду, которая даже такому чучелу,
как ты, строит свои глазки.
-Ханочка, успокойся, дорогая! Эта Джоконда – никакая не женщина, то есть
женщина, но нарисованная художником Леонардо да Винчи с флорентийки
Монны Лизы.
- Ладно, хорошо, пусть будет так, как ты говоришь. Но этот Тулуз Лотрек
все равно тебе не товарищ! Перестань с ним общаться и ездить на эти
развратные экскурсии! Лучше бери свою сумку и, не спеша, пройдись по
магазинам. Приедешь домой, мы обо всем с тобой серьезно поговорим.
-Сегодня из Лувра звонил домой Ханочке, – вечером рассказывал Хаим другу Семе.
-Ну, как? Любит? Ждет?
-Ждет. Да еще как! Особенно чемодан со своими шмотками. Завтра никуда не еду. С утра – по магазинам.
-Покажи-покажи свой листок! – попросил Семен. – Не фига себе! Да тебе
для этих заказов нужен целый контейнер! – и увидев, как сник друг, решил
его успокоить: - Хаим, послушай меня. Я, как настоящий еврей, в первый
же день пробежался по парижским магазинам. Это ужас! Точно такие
сапожки, как купила себе моя Галочка у нас в магазине за четыреста
шекелей, здесь, в Париже, стоят 400 евро. Кстати, у нас сапожки есть и
табачного цвета. Рубашку с галстуком купила мне Галочки перед свадьбой
нашей дочери Сонечки за 120 шекелей, а здесь такая же цена, только в
евро. Представляешь, простая рубашка, пару раз в год одетая за 120 евро?
Очень дорогое удовольствие! Приличные очки от солнца у нас можно купить
за 300 шекелей, а здесь за такие выложи 300 евро. Что у тебя там еще?
Коньяк. Есть в магазинах выдержанный – 50 евро бутылка и есть
обыкновенный – 10 евро. Скажи, тебе не все равно, какой коньяк будет
стоять у тебя в баре? Все равно он там не задержится. Главное, чтобы на
этикетке не было написано на иврите, что это французский коньяк. А
твоему тестю для аппетита тридцать грамм французского коньяка, мне
кажется, лучше, чем 20 грамм черного виски. А люстру, как у тебя в
рекламе, я вчера видел здесь рядом, в магазине. Что тебе сказать? Даже
я, которому все, что продается в магазинах, кроме продуктов, по
барабану, полез в свой кошелек, но, увы, как поет Бубнов: мои финансы
поют романсы. Если я куплю эту люстру, то мне не хватит евро еще раз
сходить на Мулен Руж. А когда я еще побываю в Париже? Может, никогда
сюда больше не приеду. Послушай, Хаим, мы из Парижа прилетаем в «Бен
Гурион» в три часа дня. Зайдем с тобой вместе в магазин прямо в
аэропорту, и ты в кредит по исракарте на 12 платежей возьмешь для своей
Ханочки импортные сапожки твоего любимого табачного цвета, рубашку с
галстуком, две пары отличных очков от солнца. И все это за тысячу
шекелей. И плюс ко всему тебе предложат какой-нибудь сувенир для
балабайши. А каждый месяц, если с тебя будут высчитывать по сто шекелей,
твоя Хана даже и не обратит внимания.
И, увидев улыбку на лице Хаима, Семен добавил:
-Послушай, после наших подсчетов у тебя в кошельке осталось, наверное, еще уйма денег?
-Уйма, не уйма, а триста евро еще есть! – пересчитал свои деньги Хаим.
-Тогда не одолжишь мне на люстру 50 евро? Дома, когда вернемся, в тот же день тебе их верну.
-Без проблем, пожалуйста, для друга мне ничего не жалко! – и Хаим отсчитал 50 евро.
-Спасибо. Ты настоящий друг. Ну, пошли в магазин за люстрами, а то через пять минут я могу и передумать.
-Ну, все. С люстрами порядок! – сказал Семен Хаиму, когда они
возвратились в гостиницу. – А завтра у нас последний день знакомства с
Парижем. И почти все наши мужики едут в Мулен Руж. Ты с нами?
-А как же! – развел удивленно Хаим руками. – Я всю жизнь мечтал побывать
в Мулен Руж. Посидеть с друзьями за бокалом вина, своими глазами
увидеть французский кордебалет. Представляешь, – Хаим расстегнул верхние
пуговицы рубашки. – Красивые полуодетые молодые девушки под красивую
легкую музыку выделывают на сцене такие выкрутасы, что ты даже вдали от
родного дома чувствуешь себя настоящим мужчиной. Кровь в жилах кипит, и
ты готов на любые подвиги!
А Семен добавил:
-В конце концов, мы нашим женам не изменяем. Просто идем на встречу с прекрасным. Чтобы поднять себе жизненный тонус.
Как быстро протекает время. Только приехали в Париж, а уже прошло пять дней.
Хаим с люстрой на руках уже летит в самолете домой. Впереди встреча с
семьей и еще целых три дня отпуска. Да каких! В кресле перед включенным
телевизором! Как хорошо, что в нашей жизни бывают такие маленькие
радости!
© Copyright: Лев Розенберг, 2012
Свидетельство о публикации №21201161717
|
